Лех Маевски, «Мельница и крест». Как остановить время?

Ненавижу фразу «кино не для всех», особенно, когда ее многозначительно произносит моя подруга из кинопроката. Но за эту наводку ей благодарна. Хотя что-то стала понимать только с третьего просмотра.

Вообще-то я люблю быстродействие, лихо закрученный сюжет, сложную интригу. Ничего этого в фильме польского режиссера Леха Маевски нет. Пересказывать его так же бессмысленно, как «Андрея Рублева» Тарковского. Поэтому постараюсь передать свое ощущение, которое у одних, возможно, вызовет желание посмотреть фильм, а у других это желание отобьет. И это – нормально!

Лех Маевски экранизировал, а точнее, оживил с помощью 3D-технологии и специальной камеры картину Питера Брейгеля «Путь на Голгофу», написанную художником в 1564 году. Сама картина, хранящаяся в Венском Музее истории искусств, у неискушенного, но внимательного зрителя может вызвать закономерный вопрос: «Художник, часом, ничего не попутал? Голгофа вроде бы южнее… И народ одет как-то не по-библейски…»

Учитывая пожелания заказчика, живописец переносит евангельское событие в современную ему Фландрию, переживающую тяжелые времена испанского владычества: «Итак, это могла быть группа святых, возвращающихся из прошлого, чтобы оплакать судьбу Фландрии».

Виселицы и пыточные шесты с колесами на картинах Брейгеля – примета времени. Испанская инквизиция в прямом смысле выжигала и вырезала несогласных с догматами католической церкви: «Костры не угасали; монахи, более умевшие жечь реформаторов, чем опровергать их, поддерживали огонь на кострах, подкладывая человеческое мясо». Протестантов оказалось столько, что смертный приговор был вынесен всем жителям Нидерландов. К счастью, привести его в исполнение было затруднительно.

Таков исторический контекст картины и фильма, в основе которого – книга «Мельница и крест», написанная исследователем творчества Брейгеля Майклом Гибсоном.

Лех Маевски не стал ограничивать себя историей создания шедевра, а показал судьбы десяти персонажей картины, в том числе самого художника и его жены (Йоанна Литвин), заказчика картины Николаса Йонгелинка (Майкл Йорк), Девы Марии (Шарлотта Рэмплинг), которая говорит странные и тревожащие душу слова о своем сыне (особая благодарность режиссеру, что оставил его образ за кадром): «Он стал угрозой каждому самодуру, которого не волнует ни Бог, ни человек, а лишь собственная убогая незыблемость и сила».

Брейгель в исполнении Рутгера Хауэра, мистически похожего на своего великого земляка, начинает творить прошлое из настоящего: продумывает композицию картины, подбирает персонажи, одевает их, заботливо расправляя складки на одеждах, расставляет, как шахматные фигуры ему одному ведомой партии… Спаситель, которого собираются распять на кресте испанские солдаты – убийственный аргумент художника против инквизиции.

Актёры в соответствии со стилистикой фильма играют героев живописного полотна. Компьютерная графика, с ювелирной точностью воссоздающая детали картины, настолько органично вплетена в интерьеры мельницы и крестьянских домов, снятых в исторических местах Польши и Чехии, что чувствуешь себя внутри событий. Красота каждого кадра завораживает – хочется растащить фильм на скриншоты.

В фильме почти нет слов и музыки, в основном звуки – смех, ржанье, карканье ворон, скрип колес и жерновов. Мы смотрим вокруг глазами Художника – его шкодные дети, их бесконечно терпеливая мать, люди, преследуемые и жестоко убиваемые за какие-то неведомые нам прегрешения, флиртующие мужчины и женщины – лишь персонажи будущей картины. И над всем этим – Мельник, бесстрастно взирающий на людей с головокружительной высоты Мельницы.

Почти не различимый на полотне, в фильме Мельник играет одну из главных ролей: движением руки он останавливает время, давая возможность Художнику перенести на холст придуманную и выстроенную им реальность. Создатель идет навстречу Творцу, если Ему это угодно.

Режиссер буквально следует идее Питера Брейгеля о том, что время статично – распинают «здесь и сейчас», только меняется ландшафт, фасон мундиров палачей и орудия убийства. Все остальное неизменно, как и нелепый, жуткий танец толпы, завершающий фильм – «и в итоге именно невежество, косные обычаи и нравы одержали победу, и я уже ничего не понимаю».

«Зачем мне смотреть Брейгеля или Босха? Потому что они мастера. Творцы! Как они работали, как писали – попробуй, повтори! Не получится. Поэтому их нужно разделить, положить отдельно – они создавали мир, но они собирали его из мирской суеты. Вот что значит быть художником или даже гением», – сказал как-то Лех Маевски. У него – получилось.

Фрагмент постера к фильму

Питер Брейгель, «Путь на Голгофу»

Кадр из фильма «Мельница и крест»

Рутгер Хауэр в роли Питера Брейгеля

Распявшие Его делили одежды Его, бросая жребий, кому что взять

Колесование

Кадр из фильма «Мельница и крест»