Почему москвички выбирают провинциалов?

Некоторое время назад было принято сокрушаться по поводу того, что русские женщины выходят замуж за иноземцев - уезжают в «скучную» Германию, в «бездуховную» Америку, в «средневековые» Арабские Эмираты, только бы вырваться и зажить нормальной жизнью. Теперь это уже не столь актуально, во всяком случае, в Москве. Теперь столица встревожена очередной напастью - москвички потянулись в ЗАГСы под ручку с провинциальными кавалерами.

...Моя подружка Вероника (назовём её так) пару лет назад вышла замуж за парня из Обнинска. Непьющий, мало курящий, регулярно приносящий зарплату и разбирающийся в карбюраторах, Валера в глазах многочисленной Вероникиной родни тут же превратился в «охотника за московскими невестами». Никого не восхитило, что уроженец Калужской области тут же нашёл в столице работу по специальности (он - компьютерщик, выпускник Бауманки, если интересно). Все дружно принялись науськивать Веронику держать ухо востро с этим «засланным из враждебного заМКАДья казачком».

За эти два года ничего не изменилось - послушный Валера всё так же ездит на самостоятельно чиненой «Хонде» в свой офис, помогает тёще в её нелёгкой борьбе за урожай, нянчится с крошечной дочкой и вообще ведёт себя весьма достойно. Вероникина родня ждала от Валеры «большего» - обмана, неравноценного обмена жилплощади и прочих крючкотворств.

Любой москвич может рассказать 1001 историю о том, как хитрая псковитянка окрутила незадачливого москвича или наоборот - как предприимчивый паренёк из Тамбова сделал свой «бизнес» на доверчивости столичной девушки.

...Молчаливый Славик всегда хотел жениться на роскошной красавице - чтобы пышная грудь гармонировала с осиной талией, а стройные ноги были положенной по мировым стандартам длины. И вот, наконец, в его ничем не примечательной жизни появилась белокурая Лана, приехавшая из города Сарапула штурмовать юридический ВУЗ. В институт она не поступила, но зато нашла Славика.

Влюблённого кавалера не смутило, что девушка с внешностью фотомодели запала на сутулого очкарика с сомнительным окладом. Не смутили его и многочисленные сарапулские родственники, которые с видом профессионалов обследовали трёхкомнатные Славиковы апартаменты. Свадьба, на которой невеста танцевала канкан посреди выпитых гостями бутылок, ещё больше укрепила Славика в правильности сделанного выбора: «ОНА!»

Вся эта love-story закончилась для Славика довольно печально - хитроумная Лана, прожив со своим эстетом что-то около года, подала на развод и лихо разменяла «трёшку» на только что отремонтированную двухкомнатную квартиру в престижном районе (для себя) и...комнату в коммунальной квартире (для бывшего супруга).

Можно ли назвать эту историю из ряда вон выходящей? Увы, нет. Суды завалены подобными исками, поэтому москвичи традиционно опасаются провинциальных искателей лучшей доли.

...Так уж повелось, что столичные жители во все времена были обуреваемы гордыней, подпитываемой завистью провинциалов. В той же комедии «Ревизор» Хлестаков - не просто важный чиновник, он ещё и «столичная штучка», перед которым так страшно опозориться - надеть «не то платье», сказать «не ту фразу».

Чтобы понять психологические корни современной антитезы «москвичи VS провинциалы», надо вспомнить нашу недавнюю историю. Ещё чеховские три сестры кричали: «В Москву! В Москву!», подразумевая, что в глубинке с их пониманием происходящего жить совершенно невозможно. Считалось, что настоящая жизнь бурлит только в двух городах империи - в столичном Петербурге и первопрестольной Москве.

После революции, когда в Москву - столицу СССР - хлынул поток провинциалов, а то и просто деревенских жителей, появилась знакомая всем нам поговорка: «Москва не резиновая». 

Вместе с тем выходцы из глубинки постепенно становились «столичными обывателями», заводили семьи, получали жильё и...начинали свысока поглядывать на тех, кто только что сошёл с поезда «Воронеж - Москва». Их дети, а тем более - внуки уже ощущали себя коренными москвичами, очень редко вспоминая о том, что бабушка приехала из деревни Подушкино, а дедушка - из Весьегонска или из Жмеринки.

Кто из жителей Москвы может похвастаться «чистой» родословной? У кого все прадеды и прабабки были рождены в московских роддомах? Вот именно.

В советские времена уровень обеспечения продуктами и промышленными товарами в Москве был на порядок выше, чем на периферии. Перед тем, как отправляться на экскурсию в столицу, провинциал составлял список покупок, обещанных жене, тёще, подруге жены и начальнику отдела. Москвичи сетовали: «Все очереди в ГУМе, ЦУМе и Детском Мире создаются приезжими!» Жители глубинки тоже начинали тихо ненавидеть столичных гордецов: мол, катаются как сыр в масле!

Перестроечные годы и воспоследовавшие за ними «лихие» 1990-е не внесли никаких улучшений - Москва так и осталась вожделенным городом, где исполняются все мечты.

Это, так сказать, теория. А практика?

Московские женихи, по мнению многих московских невест, - снобы, ленивцы, да ещё и childfree, то есть не желающие иметь детей или откладывающие обзаведение потомством на неопределённо далёкое будущее. Как чёрт от ладана, бегут от ответственности. Патологически неверны и совершенно искренне верят в то, что мужчина по природе - полигамен. К бытовым поломкам относятся как к стихийному бедствию. Предпочитают иметь рядом беспроблемную girl-friendшу, а не жену.

Многие москвички, намучавшись со своими столичными ухажёрами, выбирают работящих, упорных и, чего уж там, довольно-таки нахрапистых провинциалов. Не секрет, что в столицу едут провинциалы определённого склада - слабак, лентяй или пропойца останется в своём уездном городе N.

Там, где москвич лениво зевнёт и отмахнётся, провинциал достигнет успеха. Ему неоткуда ждать милостей и защиты. Не побежит он и плакаться к маме, ибо она - в Гусь-Хрустальном и до неё надо ещё доехать.

На одном из тематических форумов девушка написала потрясающую фразу: «Приезжие сильнее, а москвичи как клопы ленивы». Далее шёл не менее потрясающий комментарий: «...перевелись в Москве нормальные мужики. Одни пижоны да бандиты остались». «Москвичи все сплошь пьяницы и тунеядцы. Мой муж из Калуги. Мы очень любим друг друга», - отзывается молодая жена. 

«Можно подумать, эти москвички так хороши, так чисты и порядочны!» - воскликнет обиженный кавалер и продолжит перечисление: «Делать ничего не умеют, карьера (то есть ежедневное хождение в ничего не производящую контору) у них на первом месте, а претензий - море!» О столичных нимфах тоже идёт дурная слава - на уме один «гламур», детей спихивают свекровям и приходящим няням, постоянно требуют новых материальных благ и так далее. 

Заметим также, что провинция провинции - рознь. Стоит сесть в подмосковную электричку, и становится страшно. Угрюмые злобные лица, мат, дамы с неизменной бутылкой пива, звучно гогочущие, как гренадеры, в ответ на тонкие похабности «околостоличных» же кавалеров. 

Такого не увидишь в местах куда как более отдаленных от Москвы. И часто именно там, в местах, с легким оттенком снисхождения называемым «провинция», и сохраняется понятия «интеллигентность» и «достоинство». 

В общем, тенденция к разбавлению «исконных» москвичей налицо. Пока столичный франт раздумывает над тем, какая марка мобильника будет престижней смотреться в его ухоженных руках, его бывшая подруга присматривается к рукастому и «зубастому» провинциалу, приехавшему покорять «не резиновую».

Пока требовательная москвичка ждёт своего принца на белом «Мерседесе», этот принц привозит из Вышнего Волочка «мать своих будущих детей», потому что знает цену гламурным кисам.

Происходит нечто вроде естественного отбора - ареал, «незаслуженно» занятый неповоротливыми снобами, заселяется сильными «самцами» и «самками», оставляющими тут своё потомство. 

Хорошо это или плохо? Однозначного ответа здесь нет и быть не может. Дети вчерашних новгородцев и калужан, вливаясь в этот огромный бурлящий котел под названием «Москва», уже ощущают себя москвичами. Город меняется, а значит - живет. 

И от нас самих зависит, будут ли эти перемены к лучшему.