Какие они - модные блогеры современности?

Ошибочно думать, что со временем человек как-то меняется, становится лучше. Меняются атрибуты, антураж, мода, сама жизнь… Но человек остается тем же, с его глубоко запрятанными инстинктами, желаниями и устремлениями.

— Привет, ребята! Я Никитос, а это Анастейжа, и мы сейчас в Стамбуле! Йе-е-е, ребята, мы действительно в Стамбуле, в столице Турции, и это круто!

На картинке молодой человек, с бородой «я брутальный дровосек» и пучком волос, перетянутым на макушке, улыбается во весь рот и активно жестикулирует в камеру на селфи-палке, показывая своим зрителям то «козу», то «виктори», то свой язык. На какое-то мгновение камера выхватывает стоящую рядом с ним красотку с неестественными губами и приклеенными ресницами, которая на камеру еще больше надувает и без того огромный рот и хлопает такими же неестественными ресницами для большего эффекта.

— Ребята, предлагаю с нами прогуляться в ресторан «сифуда» и отведать самой наилучшей рыбы в Стамбуле, на берегу Средиземного моря! Огромные креветки, лобстеры, устрицы, сибас — ребята, мы вам покажем, что такое шик и блеск в Турции! Летц гоу!

Парочка направляется сквозь толпу местных, он снимает себя сверху, придавая себе вид крутого героя из боевика, она, время от времени попадая в кадр и забывая надувать губы и махать ресницами, немного запоздав спохватывается, надувает губы, хлопает ресницами, как роковая красотка из того же боевика.

Они сворачивают направо, потом налево и, наконец, прибывают на место.

— Ребята, это самый крутой ресторан во всем Стамбуле! Настюха, как он называется? Балык чучмек? — почти кричит юноша, садясь за стол с белой скатертью, не обращая внимания на оборачивающихся в его сторону официантов и посетителей ресторана.

— Анастейжа, — девица закатывает глаза и морщит пухлые губы. Потом переключается на меню и вычитывает: — Балык экмек. О, прикинь, здесь есть лобстеры! — девица явно возбуждается от сделанного ею открытия.

Молодой человек приникает вплотную своей счастливой физиономией к большеротому личику своей подружки и к меню и пытается читать по-английски:

— Колд стартерс, хот стартерс. Че такое стартерс? — и весело смотрит в камеру, которую он держит над головой, подмигивает, а потом ставит на стол для лучшего репортажа.

— Эт, эти, типа закуски вначале.

— А-а-а.

— Кинг правнс, праунс… — читает он по слогам. — А это чё?

— Типа креветки, большие такие.

—  Давай закажем креветки, лобстера и устрицы? Надеюсь, у них в ихней забегаловке есть устрицы? Ребята, мы сейчас закажем все вот это и покажем вам! Далеко не уходите!

Молодой человек подзывает официанта:

— Эй, официант! Иди сюда! — голосит он, не обращая внимания на своих соседей за соседним столиком, и машет рукой.

К ним степенно подходит чернявый типичный турок с баками и орлиным, гордым взглядом. Видя, что перед ним иностранцы, говорит по-английски, с сильным акцентом, но без ошибок:

— Good evening. Are you ready to make your order?

— Да, да! Принеси нам, э-э-э, кинг правнс, лобстер энд устрицы, — говорит возбужденно юноша.

— Усритсы? — не понимает турок.

— Да, да, устриц тоже, самых лучших! Настюха, переведи ему, а то он ни фига не въезжает.

— Ойстерс, — говорит девица с сильным акцентом, но так, что официанту становится понятно, что они хотят.

Он кланяется, говорит, что заказ будет готов через 10 минут, и так же величественно удаляется в сторону кухни.

— Прикинь, какой важный! — хихикает молодой человек. — Как павлин, бляха муха! И хоть бы по-нашему научился уже понимать, так ни фига!

— Ребята, сейчас мы будем кушать сифуд в самом крутом турецком ресторане, — он переключается на камеру и своих зрителей. — Вааще здесь прикольно. Правда, Настюха?

— Анастейжа, — снова поправляет его девица. — Да, здесь гламурненько.

И поправляет прическу, надувает губы, хлопает ресницами, смотрит в камеру так, словно ее снимают в кино.

Ровно через десять минут, или даже раньше, гордый турок приносит большой поднос, на котором и огромные креветки, и лобстер, и устрицы. И так же гордо удаляется.

— Ребята, сейчас мы будем кушать устрицы и лобстера! — радуется молодой человек, бородой почти окунаясь и в устрицы, и в лобстера с креветками. — У-у-у, какой божественный запах! Ребята, устрицы! Ребята, лобстер! Настюха, давай жрать!

Они, явно в нетерпении, припадают к этой пище богов, к этим модным блюдам высокой кухни, с трудом сдерживая свое желание.

— Ребята, вот это устрицы! Большие, вкусные! А это вот лобстер! — молодой человек попеременно демонстрирует своим зрителям устрицы и лобстера, все больше вовлекается в предвкушение поглощения пищи богов и самых модных блогеров. — Ребята, приятного аппетита!

Молодые люди едят устриц, лобстера и креветки, запивают все принесенным белым вином, подробно комментируют весь процесс своим зрителям. Одним словом, наслаждаются жизнью и собой.

Наевшись, они просят счет. Гордый турок так же на подносе приносит счет.

— Ни .уя себе! — не сдерживается молодой человек. — 380 лир! Это сколько? 70, 75 баксов?! Ни .уя себе ужин! Ребята, прикиньте, нажрали на 75 баксов! — почти кричит он в камеру.

Он достает бумажник, долго что-то высчитывает, потом спрашивает ее:

— А чаевые будем давать? Че-та мне рожа этого турка не очень понравилась. Дать пять баксов? Три? Или вааще на фиг, ничего не оставить?

Он кладет деньги в папочку для денег, подтирает салфеткой блестящие от лобстера и устриц, лоснящиеся губы, небрежно бросает салфетку на стол и, не попрощавшись, вместе с Настюхой, вываливается за дверь.