Что пришлось делать связисту, когда «выбило» командира танкового взвода?

В сегодняшнем выпуске «Летописи войны» я и расскажу о боевой юности Семена Дмитриевича Бородина. Он участвовал в героической обороне Москвы, где сложили головы немало лучших сынов России, он не был убит подо Ржевом, как тысячи его ровесников, хотя сражался здесь. Ему повезло и с раной, которая хотя и уложила его на несколько месяцев на госпитальную койку, но подарила гораздо большее взамен. Но обо всем по порядку.

Шахта так и не дождалась...

Семен родился 13 сентября 1922 года в Анжеро-Судженском районе Кемеровской области на одном из горных рудников. Впрочем, тогда еще на месте райцентра находились рядом два шахтерских поселка – Анжерка и Судженка, слияние их произошло, когда Семену было 6 лет. Как и все дети шахтеров, он мечтал о том, что быстро вырастет и пойдет работать на шахту. Но этим мечтам не суждено было сбыться, хотя поначалу все складывалось, как нельзя лучше – после окончания семилетки он поступил на рабфак. А после этого у парня было два пути: либо продолжить обучение в техникуме и стать горным мастером, либо стать красноармейцем, как поется в песне, времечко было такое, что «на границе тучи ходят хмуро».

Семен не стал ни тем, ни другим. Смекалистому парню предложили поступить в училище связи, что он и сделал. В училище и узнал курсант Бородин о вероломном нападении фашистов. И практически сразу учебные программы оказались донельзя сжаты: мясорубка войны требовала все новых и новых лейтенантов. Порой за месяц боев в батальонах и полках сменялось по три состава младших офицеров. Так что очередной выпуск, в котором учился и Бородин, выпустили досрочно, в том же 1941 году. И сразу же отправили в направлении столицы, где разворачивалась одна из самых крупных битв.

Мы долго молча отступали...

Все познается в сравнении. Как бы это некорректно не прозвучало, но сравним две битвы – на Бородинском поле и под Москвой. В первом случае соотношение русских и французских войск было примерно 1:1, с каждой стороны от 120 до 150 тысяч человек. А вот цифры первого года Великой Отечественной войны. К концу сентября 1,25 млн. советских солдат и офицеров сдерживали 1,8 млн. гитлеровцев. Соотношение танков было – 990 к 1700, самолетов – 667 и 1390, орудий и минометов 7600 и более 14000.

А к этому следует добавить еще одно обстоятельство. Мощными ударами противник окружил значительную группировку наших войск. Некоторые историки настаивают на том, что в ходе оборонительных боев Красная Армия потеряла до 685 тысяч человек, в то время как потери вермахта составили порядка 145 тыс. человек. Хотя по всем военным канонам потери должны были быть прямо противоположными.

Одним словом, Семен Бородин попал в самое пекло. Его направили в танковый полк, но только на месте оказалось, что командир взвода связи здесь не нужен, ибо тех радиостанций, работе на которых обучали лейтенанта, в полку просто не оказалось. Но и отдавать офицера комполка не хотел. А потому командир батальона, к которому был направлен для прохождения службы Семен, только рукой махнул: принимай взвод танков, вчера у нас два взводных сгорело…

Махнул не глядя...

Даже не теплый, я бы сказал, горячий прием получился. И никто не спрашивал, умеет ли новобранец командовать танковым взводом. Критерий был один: жить захочет – научится. А на нет и суда нет…

Этих боев под Волоколамском нынешний ветеран не забудет никогда.

– Москва была практически за плечами. Не закрадывалась мысль о том, что не удержите гитлеровцев, пропустите их к столице?

– Мы еще до начала каждого боя много говорили об этом. Слишком уж большая ненависть была к фашистам, чтобы допустить их в самое сердце России…

После Нарофоминска танковый полк начал развивать наступление под Ельцом. В одном из боев Бородину не посчастливилось – его танк был подбит, а сам офицер ранен. Ему повезло в другом: он не успел обморозиться до того, как был отправлен в госпиталь…

А в госпиталь к нему приехала его Катюша, с которой они познакомились во время учебы Семена. Она ухаживала за раненым другом, и в один прекрасный день они вдруг поняли: больше друг без друга жить не в состоянии. И пусть шла война, боевые друзья отговаривали его от женитьбы, а ее от замужества (Семен рвался на фронт, а там всякое могло случиться), но молодые люди все-таки стали законными супругами в 1942 году в г. Копейске. Ему не было и 20-ти лет, ей – 19-ти . А через девять месяцев в их семье произошло радостное событие – Катюша родила сына…

66 лет вместе

Семен же после лечения был направлен в учебный танковый полк, где готовили пополнение на фронт. В 1944 году он оказался на освобожденной Украине, где в мае следующего года и встретил Великую Победу.

А после 1945 года, окончательно подлечившись, Бородин продолжил службу в Вооруженных силах. И находился в рядах армии до своего инфаркта, который произошел в 1975 году. К тому времени он дослужился до заместителя командира прославленной танковой дивизии. Все эти годы рядом с ним находилась его любимая Катюша. Не так давно Семен Дмитриевич и Екатерина Александровна отметили 66 лет совместной жизни.

Их сын пошел по стопам отца, окончил военное училище, служил командиром батальона в прославленной Таманской дивизии, впрочем, он уже давно уволился.

Обыкновенная вроде судьба. И в то же время необычная. Слишком уж мало осталось их, 20-летних лейтенантов, доживших до сегодняшних дней…